+7 (777) 001 44 99
Қазақша
Русский
English
В последние месяцы Астана живёт в режиме открытых дверей: европейские, кавказские, центральноазиатские лидеры приезжали один за другим. Теперь к этим маршрутам добавился ещё один — через Каспий, и в городе снова появляются знакомые детали протокола: флаги, стойки, ковровые дорожки, которые будто не успевают остыть между визитами.
Президент Ирана Масуд Пезешкиан прилетел в город, который уже вошёл в свой замедленный зимний ритм. Но в политической Астане это почти не чувствуется: здесь погоду определяют детали. Корреспондент Tengrinews.kz попытался сложить этот день именно из них.
Почему Пезешкиан без галстука?
Пезешкиан — политик, которого нелегко вписать в привычные региональные шаблоны. Иранский азербайджанец, выросший на стыке языков и культур, он не раз публично напоминал о своих тюркских корнях. Кардиохирург по профессии, он много лет работал в операционных, где решения принимают хирургическим путём — аккуратно, скальпелем. Хотя, конечно, политика — совсем другой организм: диагнозы здесь меняются быстрее, чем заживают раны.
Иранская делегация выглядит так, будто действительно готова вести разговор "без галстуков" — не в переносном, а в самом прямом смысле. Этот аксессуар в Тегеране давно не в моде: слишком "западный". Поэтому официальные костюмы обходятся без него уже многие десятилетия.
У казахстанской стороны без изменений — галстуки на месте.
На месте и смартфон цифрового вице-премьера Жаслана Мадиева — в руках.
В отсутствие галстуков у иранских чиновников есть другая обязательная деталь: на лацканах аккуратно блестят маленькие значки с флагом их страны. У казахстанской делегации свои версии значков, но уже с двумя флагами.
Зачем иранцам перстни?
На пальцах Пезешкиана — два перстня. И поневоле задаёшься вопросом: может ли такая деталь быть случайной у человека, который десятилетиями рассчитывал только на собственные руки. Но, скорее всего, никакой тайны тут нет. Просто он сменил операционную на политику, а в политике аксессуары живут своей спокойной жизнью.
Отсутствие глубокого символизма в кольцах, впрочем, подтверждают и другие члены делегации.
— Перстни — что они обозначают? — спрашиваю я у человека, который отвечает за работу иранских СМИ.
— То же самое значение, что и у всех, — спокойно отвечает он. — Просто у нас вид колец немного другой. Конкретно эти обладают определённой энергией и напоминают о религии.
"Определённая энергия", о которой говорят в делегации, действительно ощущается — главным образом от того, сколько людей сегодня с перстнями.
Перстни можно было заметить даже у журналистов.
Почему Сауранбаев сидел один?
Пока я медленно разглядывал кольца иранцев, на другом конце стола одиноко сидел министр транспорта Казахстана Нурлан Сауранбаев. Не отвлекался, не смотрел по сторонам — просто читал и делал заметки.
Разговор, как бы торжественно он ни начинался, всё равно упрётся в его тему. И никакие кольца, как известно, на скорость транзита не влияют.
Что сближает Казахстан и Иран?
Тем временем в другом зале президенты тет-а-тет обсуждали, как увеличить объёмы торговли. В этом году она выросла на сорок процентов, и, судя по интонациям, сбавлять темп никто не собирается.
"Для Казахстана Иран является близким соседом и надежным партнером на Ближнем Востоке. Мы с неизменным уважением относимся к иранскому народу", — подчеркнул Касым-Жомарт Токаев.
Он добавил несколько слов о глубоких корнях отношений. Ничего лишнего: формулировка, точная по смыслу.
А дальше разговор о корнях уже продолжился в другом зале — том самом, где до этого одиноко сидел министр Сауранбаев. Делегации заняли свои места, открылись папки, и линия беседы плавно перешла к истории.
"Контакты между нашими странами берут начало со времен Великого шелкового пути. И даже до обретения Казахстаном независимости наши связи не прерывались. Сотрудничество с вашей страной имеет очень важное значение для нас", — отметил Масуд Пезешкиан.
Пезешкиан, надо заметить, слушал слова Президента Казахстана очень внимательно — взгляд не уходил в сторону, только изредка появлялась короткая, спокойная улыбка. Не демонстративная — а скорее жест человека, который отмечает каждую деталь сказанного.
Цифры на переговорах шли одна за другой — без пауз. Казахстан готов поставлять в Иран товаров минимум на 200 миллионов долларов — Токаев озвучил это без паузы, переходя к следующему пункту. Торговлю предлагают не просто наращивать, а разворачивать вширь: от сельского хозяйства до медицины и технологий.
Обе стороны ясно дали понять: транспорт — это не фон переговоров, а их двигатель. О сельском хозяйстве, энергетике, горнорудке, цифровизации и искусственном интеллекте говорили короче. Темы важные, но показалось, что в этом разговоре мерилом значимости была лишь одна вещь — способность довезти.
Среди разговоров о транзите и миллионах вдруг появилась тема, к которой переговоры обычно не готовят. Иранская сторона передала Казахстану копии древних рукописей — тонкие листы истории, которые долго хранятся в их архивах.
Токаев поблагодарил за этот жест и напомнил: наши учёные уже вместе изучают наследие аль-Фараби, а в Казахстане готовят проект историко-культурного комплекса, посвященного учёному.
Почему у генпрокурора не оказалось под рукой телефона?
И пока две страны обсуждали детали уже без камер, иранцы устроили небольшую фотосессию в мраморном зале Акорды. Один снимок — с кривым горизонтом. Если бы Ермек Кошербаев был рядом, лекция по фотокомпозиции точно бы повторилась.
В зал входят Асылов и Сарсембаев. Руки встречаются в крепком рукопожатии, а улыбки — широкие, синхронные, как будто репетировали.
Стало интересно, что здесь делает генеральный прокурор. Спрашиваем напрямую:
— Берик Ногаевич, будете сегодня что-то подписывать?
— Сегодня мы подписываем межгосударственный договор с Ираном о правовой помощи по уголовным делам. Это позволит проводить следственные действия на территории Ирана. Иранские коллеги в свою очередь смогут делать это у нас через наши органы, — объяснил он.
На этом месте Асылов вдруг вспомнил ещё одну деталь и хотел показать нам справку — о том, обменивались ли Казахстан и Иран когда-нибудь осуждёнными или подозреваемыми. Но справка, как оказалось, осталась в телефоне, которого у него с собой не было.
— Генерального прокурора с телефоном в Акорду не запускают?
— Нет, у меня привычка. Я вот так однажды внизу сидел, а у меня напоминание вышло.
— Громко было?
— Да. Это был единственный раз, когда я взял с собой. И в этот раз он зазвенел. Сейчас я в машине оставил.
Но рядом как раз стоял министр юстиции — телефон при нём. Через общего коллегу ему переслали нужную справку. Из неё быстро стало понятно: за последние три года Иран ни разу не просил Казахстан выдать какого-либо человека. Зато Казахстан сам запрашивал одного — за организацию незаконного игорного бизнеса.
Тут же Асылов замечает мои очки с камерой.
— У вас очки записывают?
— Да. И как раз вопрос: у нас же есть оборудование, которое по закону считается шпионским. Похожие камеры — тоже. Люди за это сроки получают…
— Есть специальные мероприятия, инструкции. Там чётко расписано, что относится к спецтехнике, — отвечает генпрокурор. — А когда возбуждаем дело, есть свои критерии оценки. Многие не знают, но это всё-таки спецтехника.
— Но журналистам можно пользоваться?
— Можно, конечно. Но надо ещё посмотреть: вдруг у вас спецтехника.
— Да ладно, сейчас распереживаемся, — подключается министр юстиции.
Разговор обрывается. Министры и советники заходят в зал и сразу поднимают температуру: вокруг — обрывки диалогов, быстрые движения рук, короткие указания пальцами.
Почему так ценны рукописи, которые передал Иран?
Пезешкиан возвращается в зал в хорошем расположении духа. После подписания восьми документов его эмоции только усиливаются — аплодирует так, что сомнений не остаётся: момент ему действительно нравится.
Токаев снова возвращается к теме общего — к тому, что связывает две страны куда дольше нынешней дипломатии. Он говорит о Шёлковом пути и особенно — об иранских архивах. По тому, как Президент Казахстана перечисляет детали, видно: тема его действительно заинтересовала.
"В иранских архивах сохранились записи о Казахском ханстве и о том, что казахи являются храбрым народом. Были установлены тесные отношения между ханом Тауке и шахом Султаном Хусейном. Сохранились исторические сведения о том, что представители посольств встречались в Москве, а иранский посол посетил Казахскую степь. Хан Абулхаир направил посла к Надир-шаху, выразив намерение развивать связи".
Токаев перечисляет и персидские слова, которые давно живут в казахском языке: астана, пайда, көрпе, дәурен, дәрі... Их, говорят учёные, около четырёх процентов. Казахские общины в Горгане и Бендер-Туркмене он тоже упоминает — маленькие, но важные точки на карте отношений.
И снова разговор возвращается к теме транспорта — той самой, вокруг которой весь день незаметно вращался.
Касым-Жомарт Токаев подчёркивает: потенциал здесь огромный. Через Казахстан сейчас проходит около 85 процентов сухопутных грузов между Европой и Китаем, и в такой конфигурации коридор Север – Юг и железная дорога Казахстан – Туркменистан – Иран становятся не просто маршрутом, а основой будущей географии региона.
Президент кратко рассказал о разговоре с Пезешкианом на международные темы. Главный акцент — эскалация конфликтов, санкции, торговые войны и общее ощущение, что доверия к международным организациям становится всё меньше.
Токаев отметил: позиции двух стран здесь совпадают. Казахстан и Иран выступают за усиление роли ООН, за соблюдение Устава и резолюций, за международное право как рабочий инструмент, а не формальность. Все споры — только дипломатией, никаких иных вариантов.
После рукопожатий президенты переходят к рукописям. В зале расставлены стенды — на каждом копии документов, которые нашли в иранских архивах. Пезешкиан идёт неторопливо, с тем же мягким выражением лица, что и на переговорах. Токаев внимательно рассматривает строки, печати, подписи XVIII века и снова благодарит коллегу за материалы.
"Это очень ценный подарок. Мы обязательно представим данную экспозицию казахской общественности, а также будем широко популяризировать ее в СМИ. В документах содержатся неизвестные ранее исторические факты. Думаю, это станет полезным для наших соотечественников", — сказал Касым-Жомарт Токаев.
У сегодняшних переговоров был неожиданный соавтор — история. Именно она подсказала Астане и Тегерану, что отношения могут расти не только в цифрах и документах, но и в том, как страны читают друг друга сквозь вековые страницы.
Если отбросить формулировки, день свёлся к трём вещам: рукам, маршрутам и рукописям.
Руки давали обещания и жали друг друга, маршруты упорно возвращались в каждый разговор, а рукописи тихо напоминали, что отношения двух стран зародились несколько столетий назад.
Сегодня стороны лишь зафиксировали: эту линию стоит продолжать. И собственными руками рисовать новые линии на картах.
Автор: Айсултан Кульшманов.
Фото: Tengrinews.kz / Айсултан Кульшманов; пресс-служба Акорды.
